История одной любви. 1.

[alexandra_lorentz]

Эта история началась на Чуйском тракте в 1930-ом году.

В те далекие времена Григорий Лапо гонял двухтонки АМО-2 через перевал Чике-Таман, хотя сам был родом из далекой Белоруссии. Дальнобойщиков 30-х в кожаных тужурках и летных шлемах воспринимали как сейчас космонавтов или летчиков-испытателей. И было за что. Сама дорога - горная грунтовка, каменистые осыпи и серпантины, шаткие мосты через бурные реки, почти полное отсутствие жилья – это была настоящая дорога «жизни и смерти».

Чуйский серпантин в наше время

А машины? Эти телеги с мотором заводились «криворуким стартером», деревянная кабина с удобствами «под обочиной», без отопления в лютые алтайские морозы. Плюс к тому, водитель –один одинешенек со своими проблемами на трассе, по которой проезжают попутки 2-3 раза в месяц.

В таком рейсе и летом опасно, а длинной алтайской зимой – так и вовсе, что по Луне передвигаться.
Не удивительно, что бравый шофер-дальнобойщик мигом покорил сердце юной девы, которая стояла за прилавком отцовской лавочки у дороги в Барнауле. Звали ее Нина, Нина Детятьева.
Отец Нины был человек непростой. В свое время, до революции, он отправился в Клондайк, где намыл малость золотишка. Жил в Калифорнии, а потом вернулся в родную Сибирь. Здесь, в Барнауле, он построил рыбный заводик и двухэтажный дом с лавкой, где и поселил всю свою родню.

Дочери он присмотрел другого жениха и был категорически против этой связи с проезжим дальнобойщиком-белорусом. Да и дочь у него была еще совсем юной. Но и у Нины был отцовский характер, и когда ее повезли насильно на определенную отцом свадьбу, она бросилась с моста в осеннюю Обь. После того, как непокорную невесту вытащили из подо льда, спорить со строптивой девой уже никто не решился. Так и уехала Нина в далекую Беларусь.

Молодые жили счастливо, в своем доме на крутом берегу Днепра, в городе Могилеве. Гриша был веселым парнем. Играл на гармошке, со многими дружил, работал в гараже. Любил людей. Мог подарить проезжему гостю свой костюм или гармонь – все, что ему бы понравилось. Один за другим у счастливой пары рождались дети.

А грозовые тучи суровых событий уже надвигались на нашу страну. В 39-ом Григория призвали на Финскую войну. Как и положено шоферу, Лапо стал танкистом.

Их танк подбили финны, и он так и остался стоять вместе с экипажем на нейтральной полосе.

Несколько дней и ночей танкисты не подавали виду, что они живы, и финны решили рискнуть – отбуксировать русский танк на свою территорию. Подогнали тягач, завели трос и дернули. А наш танк и завелся! Да и затащил финский тягач под обстрелом вместе с экипажем  в наше расположение.

Так Лапо стал героем.

Если в реальности мы ничего не можем изменить, нам остается жить, как будто ничего и не происходит. Так и жили люди накануне великой трагедии – Отечественной войны. К 41-ому году у Нины и Гриши было уже четверо детей – три девочки и мальчик. Все малыши.

Великому Сталину нужно сказать отдельное «спасибо» за его хитрый план, в результате которого в первые дни войны была уничтожена почти вся наша военная техника, а под руинами городов погибли миллионы мирных людей. Скорее всего, о некоторых вещах не распространяются, малолетним детям и соседям тоже не сообщают, а только шепотом говорят жене. Во всяком случае, Гришу на фронт не призвали, а ему было велено остаться в тылу, в Могилеве.

Между прочим, замечу, что помимо наград за Финскую войну Григорию Лапо было предоставлено необычная для нашего времени привилегия – он имел право взять в своем гараже любую машину в свое распоряжение, если ему понадобится. Вот и воспользовался этим правом Григорий, когда фашистские пушки вовсю били по Могилеву.

Наверное, в первый раз гитлеровцы хорошо получили по зубам именно в Могилеве, Западный фронт был безнадежно замкнут в котел еще под Барановичами. А на Екатерининском холме, аккурат напротив моста через Днепр, наши батареи стояли на смерть 23 дня.

Мать рассказывала об этих ужасных днях, ей было тогда всего 9 лет.

Григорий Лапо загрузил всю семью, хозяйство, отца  на полуторку и повез их в родную деревню Дручаны, в Белыничский район, откуда был родом, где была вся  родня.

Ехали под обстрелами, через пылающие деревни, так что машину приходилось обкладывать мокрыми простынями. Объезжали трупы людей и коров. Это была ужасная картина кровавой бойни, в несколько дней сменившая мирные пейзажи белорусской природы.

Владимир Чупринский

Продолжение следует.

Comments

[andreymirosh.livejournal.com]

Вся зараза пошла из Белорусского военного округа,где до войны были начальником Якир и замом Уборевич. Оттуда же вышли все заговорщики разных лет: Тухачевский,Блюхер,Жуков,Тимошенко,Ватутин и др.Когда арестовали Тухачевского,Жуков почувствовал близость ареста и спрятался в госпитале под надуманным диагнозом.А потом "славный" боевой путь услан огромным количеством трупов от Подмосковья до Халхин-Гола.Кстати,на Халхин-Голе план организации наступления был продуман и составлен очень толковым начштаба,которого Жуков потом задвинул и убрал навечно из истории,как опасного свидетеля.Таких опасных для себя свидетелей Жуков убирал на протяжении всей войны вплоть до Нюрнбегского процесса,где последний желавший его разоблачить офицер был найден мёртвым за день до своего выступления.Так что эта сладкая парочка Жуков-Хрущёв совершила много кровавых преступлений,но народу внушили байк о "героическом маршале победы"...